Никогда не думала, что у лофта такая поистине душераздирающая история.
Тут и суициды, и боевые ранения, и полицейский произвол, и шокотерапия в
психушке, и вещества... А самое главное — всё это происходило над
танцевальной школой для глухонемых(!) под божественные звуки фри-джаза.
Божественные в буквальном смысле слова, потому что фри-джазовое
вдохновение невозможно записать на бумаге.
Где-то в сороковых годах цены на аренду земли в центре Нью-Йорка внезапно выросли, фабрики и заводы стали перебираться на окраины. Опустевшие здания оказались удобными для художественных мастерских. Много места и много света, причём за относительно небольшую плату, ведь помещения не были приспособлены для жилья.
Такой была и Шестая Авеню Манхэттена — мало жилых домов и много оптовых магазинов цветов, так что после их закрытия музыканты могли репетировать до глубокой ночи, не опасаясь побеспокоить спящих жителей.
Правда, дом 821 на Шестой Авеню (821 Sixth Avenue), о котором пойдёт речь, не был ни фабрикой, ни заводом. Его построил в далёком 1853 году некто Джордж Хенкен (George Hencken) под "коммерческие цели". А в 1954 году он уже принадлежал какому-то семейству банкиров Esformes, которое занималось обналичиванием чеков в округе.
В те времена на его верхнем, пятом этаже обитал художник-абстракционист David X Young, четвёртый делили между собой пианист и композитор Hall Overton и фотограф Harold Feinstein. Третий этаж занимал трубач Dick Cary. Второй этаж использовался, как склад, а на первом в разное время находили приют ресторан, апрека и магазин уценённой электроники. Точную хронологию калейдоскопа жильцов и арендаторов можно посмотреть здесь.
Hall Overtone преподавал теорию музыки в Йельском университете, довольно часто он приглашал студентов к себе домой, на дополнительные занятия. Одно время нижние этажи занимал танцевальный клуб для глухонемых, что было парадоксальным образом очень удобно — его хозяев музыка и шум не беспокоили ни разу. Так что неудивительно, что именно здесь появилась традиция собираться по ночам и самозабвенно играть фри, фри, совсем фри джаз.
Но честь первого репортажа об этих джазовых вечеринках на "чердаке" принадлежит не фотографу Уильяму Юджину Смиту, как это принято считать (о нём дальше), а двенадцатилетнему сыну Генри Ротмана — хозяина багетной мастерской, в которой работал David X Young (он недавно приехал в Нью-Йорк, и надо же было ему как-то зарабатывать на жизнь).
В ответ на просьбу юного Ротмана пустить на джазовую вечеринку, художник пошутил, что поставит для него детскую кроватку, в которой тот уснёт в положенное время, чтобы потом, когда все соберутся, его разбудила громкая музыка. Так и произошло, мальчик потом вспоминал, что он проснулся поздно ночью от звука множества голосов и музыкальных инструментов — кто-то тренькал на пианино и пробовал барабан. В тусклом свете он увидел стоящих вокруг людей, которые курили сигареты и пили пиво. А потом все вместе они стали играть джаз. Вот этот знаменитый лофт на Шестой Авеню (821 Sixth Avenue) глазами вездесущего гугля.
Где-то в сороковых годах цены на аренду земли в центре Нью-Йорка внезапно выросли, фабрики и заводы стали перебираться на окраины. Опустевшие здания оказались удобными для художественных мастерских. Много места и много света, причём за относительно небольшую плату, ведь помещения не были приспособлены для жилья.
Такой была и Шестая Авеню Манхэттена — мало жилых домов и много оптовых магазинов цветов, так что после их закрытия музыканты могли репетировать до глубокой ночи, не опасаясь побеспокоить спящих жителей.
Правда, дом 821 на Шестой Авеню (821 Sixth Avenue), о котором пойдёт речь, не был ни фабрикой, ни заводом. Его построил в далёком 1853 году некто Джордж Хенкен (George Hencken) под "коммерческие цели". А в 1954 году он уже принадлежал какому-то семейству банкиров Esformes, которое занималось обналичиванием чеков в округе.
В те времена на его верхнем, пятом этаже обитал художник-абстракционист David X Young, четвёртый делили между собой пианист и композитор Hall Overton и фотограф Harold Feinstein. Третий этаж занимал трубач Dick Cary. Второй этаж использовался, как склад, а на первом в разное время находили приют ресторан, апрека и магазин уценённой электроники. Точную хронологию калейдоскопа жильцов и арендаторов можно посмотреть здесь.
Hall Overtone преподавал теорию музыки в Йельском университете, довольно часто он приглашал студентов к себе домой, на дополнительные занятия. Одно время нижние этажи занимал танцевальный клуб для глухонемых, что было парадоксальным образом очень удобно — его хозяев музыка и шум не беспокоили ни разу. Так что неудивительно, что именно здесь появилась традиция собираться по ночам и самозабвенно играть фри, фри, совсем фри джаз.
Но честь первого репортажа об этих джазовых вечеринках на "чердаке" принадлежит не фотографу Уильяму Юджину Смиту, как это принято считать (о нём дальше), а двенадцатилетнему сыну Генри Ротмана — хозяина багетной мастерской, в которой работал David X Young (он недавно приехал в Нью-Йорк, и надо же было ему как-то зарабатывать на жизнь).
В ответ на просьбу юного Ротмана пустить на джазовую вечеринку, художник пошутил, что поставит для него детскую кроватку, в которой тот уснёт в положенное время, чтобы потом, когда все соберутся, его разбудила громкая музыка. Так и произошло, мальчик потом вспоминал, что он проснулся поздно ночью от звука множества голосов и музыкальных инструментов — кто-то тренькал на пианино и пробовал барабан. В тусклом свете он увидел стоящих вокруг людей, которые курили сигареты и пили пиво. А потом все вместе они стали играть джаз. Вот этот знаменитый лофт на Шестой Авеню (821 Sixth Avenue) глазами вездесущего гугля.
Наконец, в 1957 году фотограф Harold Feinstein уступил своё жильё тому самому Уильяму Юджину Смиту (William Eugene Smith), который переехал сюда из престижного района Кротон-на-Гудзоне (Croton-on-Hudson) вместе с женой и четырьмя детьми. Именно с этого момента началась официальная история "джазового чердака" — Jazz Loft Project. Во время джаз-сейшенов неутомимый Смит записал четыре тысячи часов плёнки и сделал около сорока тысяч фотографий ». Это был своего рода подвиг, в натуре Уильяма Юджина Смита и в самом деле было что-то героическое, без преувеличения.
Вот одна из самых известных его фотографий. Она была сделала в парке Кротона-на-Гудзоне в 1946 году, когда Смит отчаянно пытался восстановиться после ранения в Японии (во время десанта на побережье Окинавы Смит попал под миномётный огонь, из-за ранения не мог держать камеру в руках и в течение двух лет последующего лечения перенёс более трёх десятков хирургических операций). Можно сказать, это изображение символизирует его творческое спасение, это его ворота в его рай.
Но лофт дома 821 на Шестой Авеню не был единственным "джазовым чердаком", оставшимся в истории. Один из гуру фри-джаза, Чарльз Мингус однажды тоже обзавёлся лофтом (5 Great Jones Street, Greenwich Village #2), но не платил за аренду, за что в 1966 году его выселили. Сохранилась видеохроника этого печального, но довольно заурядного события, благодаря чему мы можем обрывочно лицезреть один из первых лофтов и его хозяина.
Девочка на видео — его пятилетняя дочь музыканта Кэролин. В явно расстроенных чувствах Мингус играет на пианино, курит трубку и стреляет из ружья в потолок. А потом находит бутылку вина и угощает им Кэролин ».
Унизительная сцена выселения достигает своего апогея, когда полицейские находят среди вещей Мингуса шприцы для подкожных инъекций — музыканта арестовывают и увозят в полицейский участок. Кстати, сейчас этот лофт (площадью 214 м²) продаётся за почти два миллиона долларов. То есть 9 с хвостиком тысяч долларов за квадратный метр. »»»
Комментариев нет:
Отправить комментарий